-
Татьяна Шурыгина
Душа, как странница, в краю чужом
Лишённая отчизны и покоя,
Слоняется с тяжёлым багажом,
Приюта ищет для постоя.
Давно истёрлась ветхая одежда,
День ото дня всё тяжелей багаж,
Но теплится, но теплится надежда,
Что это сон иль призрачный мираж
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Романтично, будто бродишь в сказке,
Кружит ночью вальсом звездопад!
По волшебной от любви указке,
Устремляешь к небесам свой взгляд!
Хочется забраться выше - в небо,
Чтобы на крылах любви парить!
Мне бы рядышком... с тобою мне бы,
Чтоб цветы в стихах тебе дарить!
Ты протянешь мне свои ладони,
Смелым ветром в танце закружим!
Унесут космические кони -
Над Вселенной мы с тобой летим!
Не хочу на Землю возвращаться,
Там сейчас совсем не до любви...
Хочется душой к тебе прижаться,
И не слышать взрывов и пальбы!
Я лежу сейчас в сыром окопе,
А Славянск сегодня мне - Москва!
Не сдадим, на зло чертям в Европе...
Извините, нецензурные слова...
Хочется забраться выше - в небо,
Чтобы на крылах любви парить!
Мне бы рядышком... с тобою... мне бы,
Чтоб цветы в стихах тебе дарить!
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Она играла на фоно
Одним своим тонким пальчиком.
И даже меня познакомила
Со своим старым мальчиком.
Плакал я и зачем-то смеялся,
Не хотел, но крутил колесо -
Да зачем, да зачем, да зачем,
Да зачем это все?
На разбитом асфальте
Девушка в синем платье.
Говорил ей, что мне надоело -
Она все Земфиру пела.
А наша любовь, как «Титаник» -
Так красиво идет ко дну.
И жалеть ты меня не станешь -
Я люблю лишь тебя одну.
А наша любовь, как «Титаник»,
А нам уже все равно.
Режиссеры опять всех обманут -
И веселое снимут кино.
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Рано вранці передали:
У вояк нема солярки.
Збройні сили розікрали.
Що солярки? Нєт носкiв!
Нічого у нас не їздить,
Якщо їздить, не стріляє.
I літаки не літають,
А злетить – так і впаде.
Дуже я розхвилювався,
Забув вдома запальничку.
Продавщиця за прилавком.
Їй кажу: «Дай сірникiв».
Дівка – краще не буває...
Вона трохи збентежилась.
Бачу, що не розуміє.
Посміхаюсь: «Спичкi дай».
Нахиляється пiд касу.
Посміхається, шукає.
Я на неї задивився...
Вийшов надвір – закурив.
Піднімається вже сонце.
Сонцю теж я посміхнувся.
Та й пішов я на роботу.
Не пішов – а полетів.
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Работаю богопереводчиком, измеряю весомости душ.
Смотрю на жизнь через закопченное стеклышко,
выбиваю клин клином, выбив -
продолжаю жить дальше, тружусь.
Расстраиваю звонарные струны у колокола,
настраиваю чужие судьбы, или даю добро.
Крещу на омовение жизни, после точки дописываю «но».
Однозначно не умею любить задаром.
Дарю шаровары в крыльях,
обеспечиваю ночное наитие
и слитие душевного сопричастия за «ах»,
произнесенное в шею.
Я люблю тебя, жизнь.
Поэтому болею.
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Трифонова Алена
Мой птичий день похож на все другие:
Стучу по зёрнышкам, выклевывая суть.
Она проста - дыханьем обмануть
Поверхность зеркала, мол, здесь ещё живые.
Расчертят прочерки анкетные дела:
Не привлекалась, не искала, не жила.
Оно само в какой-то параллели
Существовало, пело еле-еле.
Валторны вдруг заполнили дома,
Рождая плотность звука. Ощутима
Была рожка лихая пантомима.
И щурил глаз с портрета сам Дюма.
Щекочет лапок перебежка. Клюв
Перебирает зерна: день и пища.
И мозг привычно всё подвохи ищет,
Чтоб не раскрыть признанье, что люблю в
Глазах детей искать потусторонье.
Не переходит голос на вороний,
Перекричать молчанье не дано.
И я клюю негромкое зерно.
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Звери в панике ищут пристанища
От опасности страшной всем миром.
Им грозит таракан, тараканище –
Залихватский шутник и задира.
А мой слушатель сдавленным шёпотом:
– Ну, зачем же они с ним так строго?
Он хвалился, кричал и притоптывал,
Но не ел никого и не трогал.
Вдруг на книгу солёные капельки:
– Клюнуть слабого – это не смелость.
Таракан для воробушка маленький,
С ним нельзя было этого делать.
Так, привычно читая Чуковского,
И смакуя его небылицы,
Открываешь, что граждане взрослые
У детей своих могут учиться.
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
В эту ночь, ревущую чёрным ртом,
среди тысяч брошенных в мрезь и грязь,
не оставь мя, Господи, на потом,
помоги мне заживо, не таясь.
Я жилец неправильный, я - дрянь, пьянь.
С патриархом аховым мы враги.
Все орут: «Распни его, рас-с-стакань!»
Только всех не слушай ты - помоги.
Что тупых попов тебе болботня,
что кликуш-наушников тухлый слив,
если создал, Господи, ты меня,
ни чумных, ни праведных не спросив?
Если всемогущий ты и воскрес,
если бездна лет тебе и имён,
будь же выше, Господи, всех словес,
всех обличий баечных и знамён!
Без свечи копеечной, без креста,
без молитвы каторжной в твою честь,
помоги мне, Господи, просто так -
просто потому что ты где-то есть.
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Духов день позадушен в буднях,
Отгремела громами Троица...
Всё, что было - то есть и будет,
Только - сердце подуспокоится,
Перестанет летать ночами,
И под утро частить чахоточно.
Помнишь чаек?.. Они кричали,
Разбивая крыла о форточку.
Чайки рвались с причала в небо -
Необъятное, синеглазое.
На черта им краюшка хлеба
Да клетушка в гламурных стразиках?
Оттолкнись от мещанских былей,
Дай мне руку. Пойдём, хорошая,
По дорожкам на лунной пыли,
По рисункам на звёздном крошеве.
...Тает льдинка тоски под грудью,
Да избёнка - никак не строится.
В Духов день изо всех орудий
Отгремела громами Троица.
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Ухожу от людей по спирали, на самое дно,
В раскалённый гранит заграницы, за красную грань,
В подземелье, в обитель бездомных, туда - где темно,
Где скрипят жернова, разрушая в щебёнку мораль.
Ухожу от проблем, по дороге меняя маршрут,
В задымлённом метро лишь наверх перекрыт турникет,
Завернулся в ажурную сеть, что связал каракурт -
Там, внизу, для меня безлимитный включён Интернет.
Свой придуманный мир изгибаю, леплю – для себя,
Нарушаю границы, меняю свои имена,
Удаляю всё старое. В прошлом - другая судьба.
Глубина, я с тобой. Принимай же меня, глубина…
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
Елабуга. Ленточки, флаеры,
скучают в тенёчке чины.
И листьев подбитые лайнеры
в падение вовлечены.
Глотается лето без роздыха.
Но даже верёвки моток
не вспомнит, оставив без воздуха,
чем пахнет последний глоток
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
-
«На стихи он поймал тебя, милая, на стихи…»,
говорила подруга, солидно кивая в такт.
«Да, читала и слышала, кажется, неплохи,
но не Бродский. Хотя, безусловно, не дилетант.
Но не Бродский». Кофейню покачивал запах сдоб,
колумбийского кофе, магнолий, альбомных гор.
И подруга, почти медитируя: «Это – Сдом?
Это – соль? Перебор с чудесами-то, перебор…»
Жали шлёпанцы. Солнце горячечно шло в зенит.
В морозилке томился заказанный нами штоф.
Но крамольно звенело во мне (и сейчас звенит):
на любовь он поймал меня, господи, на любовь!
_______
Если спросят «Счастье где?» Я отвечу — «В животе!» Счастье в пузике живет, Очень быстро там растет.
вход
начало
